В преддверие Рождества Хевизский приход получил в дар необходимые богослужебные книги на церковно-славянском языке от клирика Венгерской епархии протоиерея Кирилла Татарки и библиофила Дамиана. Богослужебную библиотеку прихода пополнило репринтное издание Октоиха в 2-х томах, изданное в 2011 году. Молитвенно благодарим их за столь своевременный и актуальный дар! 

Октоих

(от греч. слов όκτω восемь и ήχος — голос, «осьмигласник») — богослужебная книга Православной Церкви, содержащая в себе чинопоследования вечерни, повечерия, утрени и литургии для шести будничных дней недели, а для воскресных дней, кроме того — малой вечерни и полунощницы. Все эти песнопения по способу пения разделяются на восемь гласов (отсюда название книги) или напевов, из которых каждый употребляется в продолжение одной седмицы. Пение Октоиха в будни начинается после воскресенья (недели) всех святых и оканчивается перед субботой недели мясопустной; в воскресенья же начинается с воскресенья, следующего за неделей Всех Святых, и продолжается до пятой недели великого поста включительно. Пение всех восьми гласов последовательно в продолжение восьми седмиц называется в церковном уставе «столпом»; всех столпов в продолжение года поется шесть. Не употребляется Октоих при богослужении: по будням, начиная с субботы мясопустной, а по воскресеньям — с недели Ваий до недели Всех Святых; кроме того, — в двунадесятые праздники Господни, в двунадесятые Богородичны и в предпразднества всех двунадесятых праздников, случающихся в будни. В греч. и груз. тра­ди­ци­ях Октоих но­сит название Па­ра­кли­ти­ка (от греч. Παραϰλητιϰή).

См.также отрывок из книги Марии Красовицкой «Как устроено богослужение Церкви»: 

Первое, что дополняет неизменяемые тексты, — это богослужения седмичного круга (которые сменяются каждую неделю) и книга, содержащая тексты праздников этого круга, — Октоих. Слово это переводится как «осьмогласник». Книга Октоих разделена на восемь симметричных частей.

Восемь — число священное, число полноты, знак будущего века, и оно связано с византийской музыкальной системой восьми ладов, состоящей из четырех основных ладов и четырех производных, плагальных.

Однако в православном богослужении музыкальная стихия соединена со стихией словесной. Церковь, используя свой вековой опыт, прекрасно отдает себе отчет в том, что у человека рациональное и эмоциональное восприятие очень связаны, и на эмоции богослужение воздействует, прежде всего, через музыку, хотя, конечно, и освещение храма имеет большое значение, имеют большое значение благовония, важно и осязание — когда держишь ветки вербы, легче входишь в ту радость встречи Спасителя, которую чувствовали отроки, срывающие ветки при входе Христа в Иерусалим. Очень по-разному, через разные органы чувств должна входить в человека радость церковного праздника.

И есть в богослужении рациональная составляющая: что человек знает, что человек понимает и что нового он узнает — каждый раз! — о том или ином празднике. А история Церкви очень богата, святых очень много, и поэтому можно десятки лет ходить в храм, участвовать в богослужении и всегда узнавать новое. Слава Богу, темы наших богослужебных собраний неисчерпаемы: как неисчерпаемо Священное Писание, так оказывается неисчерпаемым Священное Предание.

Итак, глас — это система одновременно музыкальная и поэтическая. Тексты богослужебные сообщают нам очень важные вещи о Боге (это догматика), о земной жизни Спасителя (это пересказ Священного Писания), о святых (это своеобразная агиография, то есть описание жизни святых), об истории Церкви (так, в основе многих христианских праздников события гораздо более поздних, чем евангельские, времен из жизни Церкви — например, Воздвижение Креста Господня, память Вселенских Соборов).

Все это должно быть сказано очень красиво, должно запомниться, и потому со временем богослужение облекается в совершенно особенную форму — стихотворную. Церковная гимнография — это поэзия, и зачастую поэзия очень высокого уровня, хотя большинство текстов, которые мы поем, являются переводами с греческого языка, а перевод всегда менее точен, чем оригинал, но бывают и очень удачные по своим литературным качествам переводы. Кроме того, службы создавались и поныне создаются и на церковнославянском языке.

Но в восприятии богослужения музыкальный элемент неотделим от словесного его наполнения, и каждый глас Октоиха представляет собой музыкально-поэтическую общность. Не нужно думать, что глас как система распевов назначался произвольно для каких-то текстов, — мол, при ином стечении обстоятельств эти тексты могли бы распеваться на другие гласы, исполняться на другие распевы. Нет. Каковы бы ни были исторические обстоятельства формирования гласовой системы и какими бы случайными они нам ни показались, нужно, проникая в сам принцип устроения богослужения, понимать, что слово неотделимо от музыкальной краски и музыкальная краска возникает в службе только в связи с определенным словом.

Почему это важно? Вроде бы просто восемь разных систем напевов (гласы) — причем системы весьма условные, поскольку лады византийской музыки, из которых гласы и возникли, на сегодня полностью утрачены. Даже традиционные монастырские распевы, которые мы сейчас имеем — валаамский, Оптиной пустыни, — отстоят от Византии так же далеко, как одна планета от другой: сегодня совершенно другая музыка, другое время, другой музыкальный язык. Но все-таки эти напевы с ходом времени хотя бы в сознании людей объединяются в некоторую общность, и между ними определенный общий знаменатель существует.

Таким образом, мы в Октоихе имеем восемь — по количеству гласов — абсолютно симметричных и самостоятельно значимых частей, которые сменяют друг друга, условно говоря, в течение двух месяцев (если принять месяц за четыре седмицы).

Один глас звучит на протяжении одной богослужебной седмицы, и устроена она очень интересным и исключительным образом.

Каждый глас начинается в день воскресный (а воскресенье в богослужении, как мы помним, начинается, как и всякий богослужебный день, накануне, то есть в субботу вечером): в субботу вечером, на вечерне, звучат песнопения нового гласа и нового раздела Октоиха. Воскресный день по-церковнославянски называется неделя. Это праздник.

Но, конечно же, вершина и одновременно основа этого величайшего дня — это воскресное богослужение. Устроено оно исключительным образом, и разговор об Октоихе — это, прежде всего, разговор о воскресном богослужении. За воскресным днем следуют пять будних, или седмичных, дней — понедельник, вторник, среда, четверг, пятница. Это дни, которые кажутся очень простыми, совсем не праздничными по сравнению с воскресеньем — так оно велико и высоко, — но у них тоже есть свои вершины: это среда и пятница (по-церковнославянски — «пяток»). Это дни, когда вспоминаются страдания Спасителя, Его распятие и особенным образом прославляется Божия Матерь. Тексты, посвященные Божией Матери, как раз и помещаются в Октоихе в день воскресный, в среду и пятницу. Господская тема всегда будет сопровождаться Богородичной темой.

Понедельник, вторник и четверг тоже имеют свои богослужебные темы, и существуют они не как некоторая россыпь, нелогичное собрание текстов, а как продолжение, производные от воскресного дня.